Ещё недавно интернет казался единым свободным пространством без границ, но государства возводят цифровые стены, корпорации создают закрытые экосистемы. На смену глобальной сети приходит эпоха цифрового феодализма и жёсткого протекционизма. Почему это происходит и что ждёт интернет дальше дальше?
- Введение
- Как и почему интернет распался на макрорегионы?
- Китайская модель: Великий Китайский Файрвол
- Россия: санкции и импортозамещение
- Запад: не такой уж свободный, каким хочет себя показать
- Выводы
Введение
Всего полтора-два десятилетия назад интернет воспринимался как более свободное, глобализированное и даже элитарное пространство, лишённое жёсткого контроля. Однако это уже не соответствует реальности.
Сперва крупные компании стали структурировать интернет в более централизованную систему с мощной модерацией и коммерциализацией. Централизация интернет-пространства также была тесно связана с работой глобальных институтов, равно как и государства начали активнее защищать свой национальный суверенитет в цифровой сфере, вводя жёсткое законодательство и цензуру. Начался рост конфликтов за экономическое, политическое и культурное влияние между различными акторами.
Вскоре глобалистская модель дала трещину. Геополитические трения, торговые войны и борьба за цифровой суверенитет изменили правила игры. Сегодня страны не просто регулируют интернет — они активно его «национализируют», возводя цифровые стены и переписывая законы под свои интересы. Глобальный интернет распадается на изолированные сегменты.
Как и почему интернет распался на макрорегионы?
Последние 15 лет стали периодом фундаментальной трансформации интернета — от единого глобального пространства к системе изолированных цифровых юрисдикций. В этом процессе можно выделить следующие ключевые моменты:
Экономические войны
До эпохи геополитической турбулентности основным фактором фрагментации интернета были экономические войны, ярким примером которых является американо-китайское противостояние вокруг компании Huawei, к которому затем присоединились и другие западные страны.
Конфликт начался задолго до эпохи Трампа: в 2003 году Cisco обвинила Huawei в краже технологий, а в 2012 году США ввели первые ограничения на китайские технологические активы. Однако пик давления пришёлся на 2018–2019 годы: арест финансового директора Huawei Мэн Ваньчжоу, внесение компании в «чёрный список» США и разрыв сотрудничества с Google, Intel и ARM лишили Huawei доступа к критическим технологиям, включая Android и чипы.
Санкции против Huawei резко ограничили её бизнес: смартфоны компании лишились приложений вроде Facebook*, Instagram* и WhatsApp*, снизив привлекательность для пользователей вне Китая. Nokia обвиняла Huawei в сокрытии уязвимостей через обфускацию кода вместо их исправления. Бывший глава MI-6 предупреждал, что оборудование Huawei несёт риски для национальной безопасности, усиливая глобальные опасения по поводу шпионажа.
В эпоху политических кризисов, торговые войны не ушли на второй план, а разгорелись с новой силой. Это прекрасно иллюстрирует история торговых войн России и Запада в сфере сетевого оборудования, кибербезопасности, видео-конференц-связи (ВКС) и т. д.
Cisco полностью остановила поставки оборудования, обновлений и техническую поддержку, что нанесло серьёзный удар по корпоративным и государственным ИТ-инфраструктурам. Cisco долгое время занимала лидирующие позиции на рынке сетевых решений, и её уход создал значительные проблемы для российских организаций.
Российские власти признали Meta экстремистской организацией, что привело к блокировке Facebook и Instagram*. Microsoft, в свою очередь, перестала продлевать корпоративные лицензии, лишив российские компании доступа к критически важным обновлениям безопасности.
Федеральная служба по техническому и экспортному контролю приостановила действие сертификатов для более чем 50 зарубежных решений, включая продукты Cisco, Microsoft, VMware и Oracle. Санкции стимулировали развитие отечественных ИТ-решений, особенно в области сетевого оборудования, кибербезопасности и видео-конференц-связи, так что многие российские компании даже стали бенефициарами этой ситуации.
Культурно-политическая борьба
В начале 2010-х интернет считался символом демократии: соцсети помогали организовывать протесты во время «Арабской весны», а WikiLeaks публиковал секретные документы. Но уже через несколько лет западные власти и крупные компании поняли, что соцсети могут стать угрозой — инструментом манипуляций и дестабилизации.
В 2016 году разразился скандал вокруг «вмешательства России» в американские выборы. Соцсети начали массово блокировать подозрительные аккаунты, а Google стал продвигать в поиске «надежные» СМИ. Это стало началом эпохи цифровой цензуры.
К 2020 году двойные стандарты модерации стали очевидными. Соцсеть X заблокировала аккаунт Трампа, а TikTok ограничивал обсуждение протестов в Гонконге. Такая избирательность усилила скептицизм многих стран по отношению к глобальным платформам.
В 2022 году на фоне российско-украинского конфликта соцсети разрешали призывы к насилию против российских военных, но жёстко модерировали аналогичный контент с другой стороны. Запреты и цензура пророссийского контента в соцсетях во многом способствовали запрету западных площадок в России.
Гонка вооружений в области нейросетей
В 2023-2024 годах глобальная конкуренция в области искусственного интеллекта перешла в активную фазу. Хотя разработки велись и раньше, именно в этом году борьба за лидерство в нейросетях стала очевидной.
Пока США продолжают лидировать во многом благодаря частному сектору (OpenAI с сериями GPT, Google с Gemini, Meta** с LLaMA, Anthropic с Claude), но правительство активно инвестирует в ИИ-исследования через DARPA и другие агентства, а также использует экспортный контроль для ограничения доступа Китая к передовым ИИ-технологиям и чипам. Китай, стремясь сократить отставание от США, представил DeepSeek — мощный аналог ChatGPT, демонстрирующий амбиции КНР в сфере ИИ.
Компания OpenAI обратилась к правительству США с предложением легализовать использование материалов, защищённых авторским правом, для обучения нейросетей. В заявлении подчёркивается, что без этого шага Америка рискует отстать от Китая в стратегически важной сфере искусственного интеллекта.
Однако стремительное развитие технологий, особенно в создании дипфейков, автоматизированного анализа Big Data и целевого мошенничества, привело к новым вызовам. Государства и корпорации столкнулись с тем, что ИИ можно использовать не только для инноваций, но и для дестабилизации — от манипуляций общественным мнением до кибератак.
Хотя лоббисты нейросетей победили сторонников запрета ИИ, страны опасаются, что «недружественный ИИ» может им навредить. Ответом стал не запрет ИИ, а усиление контроля над цифровым пространством. Китай, Россия, ЕС и США внедряют собственные регуляции, ограничивая иностранные ИИ-сервисы и продвигая национальные аналоги. Это ускоряет регионализацию интернета: вместо глобальной Сети формируются изолированные цифровые экосистемы с разными правилами, стандартами и даже «суверенными алгоритмами».
В 2019 году указом Президента РФ № 490 была утверждена Национальная стратегия развития ИИ до 2030 года, направленная на внедрение отечественных решений в экономику и социальную сферу. В феврале 2024 года указом № 124 в неё внесли изменения: теперь госорганы обязаны учитывать её положения при стратегическом планировании. Также введено понятие «доверенные технологии ИИ» и требование их обязательного использования в критически важных для безопасности сферах, чтобы минимизировать зависимость от зарубежных решений.
Гонка выходит за рамки гражданского сектора. Развитие ИИ для автономных систем вооружений (дроны, беспилотные боевые машины), кибервойны (автоматическое обнаружение уязвимостей, проведение атак), разведки (анализ спутниковых снимков, перехват коммуникаций) и систем принятия решений становится приоритетом для ведущих военных держав. Страны стремятся интегрировать ИИ во все аспекты обороны и безопасности, видя в нем ключ к будущему военному превосходству.
Эта гонка вооружений проявляется не только в создании конкурирующих моделей, но и в массированных инвестициях в исследования и разработки, беспощадной борьбе за таланты (ведущих ИИ-инженеров и учёных), а также в стремлении к вычислительному превосходству, что выражается в огромных заказах на специализированные чипы и строительстве гигантских дата-центров.
Китайская модель: Великий Китайский Файрвол
Ещё до того, как современная парадигма глобализации начала давать трещины, Китай продемонстрировал миру альтернативную модель цифрового пространства — жёстко регулируемую, но при этом технологически развитую. В итоге, его подход стал источником вдохновения и примером для подражания для других стран, стремящихся к цифровому суверенитету и контролю над информационным пространством.
Основой китайской модели интернета является так называемый «Великий Китайский Файрвол» – сложная система технологий и законодательных мер, предназначенная для регулирования и фильтрации интернет-трафика внутри страны. Его цель – блокировка нежелательного контента, контроль над информацией и защита национального киберпространства.
Великий Китайский Файрвол блокирует доступ к мейнстримным западным платформам, таким как Google, Facebook*, YouTube и соцсеть X. Вместо них Китай создал национальные аналоги:
- Baidu — поисковик, заменяющий Google;
- WeChat — многофункциональный мессенджер и платёжная система;
- Weibo — аналог соцсети X.
Отсутствие западных конкурентов на внутреннем рынке стимулировало ожесточенную борьбу между национальными компаниями, подталкивая их к постоянным инновациям. Государство, в свою очередь, активно инвестировало в НИОКР, развивало собственную инфраструктуру 5G, искусственный интеллект, чипы и другие передовые технологии.
Одним из наиболее спорных и амбициозных элементов китайской модели является система социального рейтинга. Запущенная как пилотные проекты, эта система призвана оценивать поведение граждан и компаний на основе их действий в интернете и офлайн. Система оценивает активность, ограничивая доступ к услугам для «ненадёжных» лиц. Этот механизм, основанный на Big Data и искусственном интеллекте, позволяет государству не только подавлять инакомыслие, но и поощрять лояльность.
Россия: санкции и импортозамещение
В последние годы Россия сталкивается с глубокими трансформациями в сфере цифровой безопасности и информационного пространства. Эти изменения вызваны сочетанием международных санкций, запретов и активной политики цифрового протекционизма. В результате существенно ограничивается доступ к зарубежным технологиям и информационным ресурсам, а также вводятся новые правила использования иностранных цифровых продуктов и сервисов.
Одним из ключевых факторов стало введение санкций с 2022 года, которые, среди прочего, отрезали российские банки от международной системы SWIFT. Это значительно осложнило проведение трансграничных платежей и доступ к зарубежным цифровым платформам, вынудив Россию искать альтернативные решения для обеспечения экономической и технологической стабильности.
Одновременно с финансовыми ограничениями Евросоюз ввел жёсткие меры против российских СМИ. В феврале–марте 2022 года на всей территории ЕС было запрещено вещание телеканала RT и новостного агентства Sputnik. Решение распространилось на все возможные форматы распространения контента — от эфирного телевидения до социальных сетей и мобильных приложений. Европейские власти объяснили эти действия необходимостью противодействия российской пропаганде.
Внутри России также произошли масштабные изменения в цифровой сфере. После признания Meta экстремистской организацией доступ к её платформам, включая Facebook и Instagram*, был полностью заблокирован. Дополнительным шагом стало ограничение доступа к YouTube, одному из самых популярных видеохостингов в мире.
С 1 июня 2025 года в России вступил в силу запрет на использование иностранных мессенджеров, таких как WhatsApp*, Telegram, Viber и других, для официальной переписки в госорганах и корпоративном секторе. Нарушителям грозят крупные штрафы. Эта мера направлена на стимулирование перехода на отечественные коммуникационные решения и усиление контроля над информационными потоками.
Параллельно в 2025 году ужесточились меры против экстремистского контента: теперь под запрет попадает не только его распространение, но и поиск, включая соответствующие запросы и ссылки. Эти ограничения существенно сужают свободу доступа к информации и усиливают государственный контроль в цифровой сфере.
В ответ на внешние ограничения российский ИТ-сектор начал активное развитие собственных технологических решений. Ускоренное импортозамещение позволило создать альтернативные платёжные системы, решения ВКС, мессенджеры, сетевое оборудование и облачные сервисы, снижая зависимость от зарубежных технологий.
Запад: не такой уж свободный, каким хочет себя показать
Западные страны часто позиционируют себя как оплот свободы и демократии, но в реальности всё чаще внедряют жёсткие ограничения в интернете. Под предлогом защиты безопасности, морали и детей власти усиливают контроль над цифровым пространством, что вызывает серьёзные опасения относительно приватности и свободы слова.
Ещё десять лет назад, когда интернет был менее сегментирован, разоблачения Эдварда Сноудена и преследование Джулиана Ассанжа показали миру, что и на Западе со свободой в интернете всё не очень хорошо. Когда тренд распада интернета на макрорегионы усилился, ситуация усугубилась.
Рисунок 1. Граффити с призывом освободить Джулиана Ассанжа
Сегодня локомотивом «закручивания гаек» на Западе можно назвать Великобританию. Например, британские власти направили Apple требование создать бэкдор для доступа к данным всех пользователей iCloud. По данным The Washington Post, запрос поступил в прошлом январе 2025 — спецслужбы хотят возможность извлекать информацию из облачных хранилищ любого пользователя без исключений.
С 25 июля 2025 года в Великобритании действует Online Safety Act (OSA), один из самых жёстких законов о регулировании интернета. Он обязывает платформы внедрять строгую проверку возраста для доступа к «чувствительному контенту», включая не только порнографию и рекламу алкоголя, но и политические материалы. Для верификации могут запрашивать паспорт, банковскую карту или биометрические данные. Штрафы за нарушения достигают 18 млн фунтов или 10% глобальной выручки компании.
Закон также требует от платформ фильтровать «вредный контент» даже в приватных сообщениях, что подрывает сквозное шифрование и ставит под угрозу конфиденциальность переписки пользователей в таких сервисах, как Telegram, WhatsApp* и Signal.
Рисунок 2. Sky News: Союзник Трампа призвал Big Tech США к единому фронту против регуляций Британии и ЕС
Республиканский сенатор Скотт Фицджеральд, близкий к Трампу, призвал Meta**, Apple и Microsoft создать «единый фронт» против британских и европейских законов о безопасности в интернете. По его мнению, эти нормы угрожают свободе слова, что показали события в Саутпорте. Фицджеральд, возглавляющий судебный подкомитет, считает, что совместные действия ИТ-гигантов помогут противостоять новым регуляторным требованиям в Европе.
Не стоит думать, что дело лишь в том, что США озабочены нехваткой свободы слова и демократии в Великобритании и странах ЕС. Речь также идёт о том, что такие законы угрожают прибыли американских Big Tech корпораций и влиянию США в Европе. Эти трения также указывают на то, что в эпоху распада глобализации Запад перестаёт быть монолитным.
Но вернёмся в старушку Европу. В Евросоюзе ещё в 2023 вступил в силу Digital Services Act (DSA), который обязывает онлайн-платформы удалять нелегальный контент — экстремизм, дезинформацию, насилие — в очень сжатые сроки (от часов до дней). Платформы, чтобы избежать штрафов и репутационных потерь, могут начать удалять даже спорный или легальный контент, что критикуется как «эффект охлаждения» свободы слова.
В 2025 году европейские политики активизируют призывы к усиленному применению DSA для «защиты демократии и безопасности» в сети. Общий стандарт проверки возраста в ЕС разрабатывается для ограничения доступа к порнографии, алкоголю и азартным играм[входящие тезисы и сведения из запроса].
В Германии с 2017–2018 годов действует закон NetzDG («Закон о мерах в отношении социальных сетей»), обязывающий крупные соцсети оперативно удалять незаконный контент — призывы к насилию, разжигание ненависти и т. д.
Франция в 2024 году успела отличиться арестом Павла Дурова, подчеркивающая возрастающее давление на независимые мессенджеры. Во Франции продолжаются попытки продавить законы, которые обяжут провайдеров связи устанавливать бэкдоры в зашифрованные мессенджеры.
Австралия также движется в этой парадигме. В Австралии с конца 2025 года вводятся меры по проверке возраста в соцсетях и онлайн-сервисах через анализ истории аккаунта, распознавание лица, банковские карты и официальные документы. Ограничения распространяются также на поисковые системы, ограничивая доступ детей младше 16 лет.
Выводы
Современный интернет переживает фундаментальную трансформацию, утрачивая черты глобального пространства и приобретая региональную специфику. Этот процесс обусловлен сложным переплетением политических, экономических и технологических факторов, формирующих новую цифровую реальность.
На смену единому киберпространству приходит мозаика национальных и региональных сегментов, каждый из которых развивается по собственным правилам. Государства все активнее используют регуляторные инструменты для защиты цифрового суверенитета, создавая правовые барьеры для транснациональных корпораций и формируя собственные технологические экосистемы.
Этот процесс имеет свои преимущества и недостатки. С одной стороны, фрагментация интернета приводит к ограничению свободного обмена информацией, усложнению трансграничного взаимодействия и технологическому протекционизму. Пользователи сталкиваются с искусственными барьерами при доступе к сервисам, а бизнес — с необходимостью соблюдать противоречивые регуляторные требования в разных юрисдикциях.
С другой стороны, регионализация открывает новые возможности для региональных компаний, которые получают шанс занять ниши, ранее контролируемые глобальными гигантами. Развитие национальных ИТ-решений стимулирует технологический суверенитет и создаёт предпосылки для роста цифровых экономик.
В перспективе эти тенденции будут только усиливаться, окончательно превращая интернет из глобального явления в совокупность региональных цифровых ландшафтов. Это создаёт принципиально новые вызовы для всех участников цифровой экосистемы, от рядовых пользователей до крупных корпораций и государств. Ключевым вопросом становится поиск оптимального баланса между суверенитетом и открытостью, безопасностью и свободой, инновациями и регулированием.
*Продукты компании Meta, признанной экстремистской в России
** Компания Meta признана экстремистской в России, её деятельность в РФ запрещена.
